Свидетели Эпохального Сопротивления – 7

Сопротивление на холме Кевир Кар провело к тому, что оккупационная Турция прибегла к использованию запрещенных видов оружия.

АФРИН / Толин Хасан – Шарвин Мустафа

С 20 января 2018 года кантон Африн стал свидетелем великого сопротивления под названием «Эпохальное сопротивление» и каждой части земли Африна; его холмы, горы, долины и равнины стали свидетелями героических сопротивлений бойцов Отрядов Народной Самообороны и Женских Отрядов Самообороны (YPG и YPJ), противостоящих турецкой оккупационной армии и ее наемникам.

Среди историй о сопротивлении, свидетелем в географии Африна, было сопротивление холма Кевир Кар в районе Раджо, которое озадачило турецких оккупантов и наемников перед тем, как ее занять, а сопротивление бойцов YPG и YPJ провело к большим потерям в радах вражеских сил. Рассказ о сопротивлении этого холма был передан бойцом YPG, Мираз Африн, который участвовал в этом сопротивлении и прожил 3 непрерывных дня на этом холме, сопротивляясь со своими товарищами нападениями турецкой оккупационной армии и ее наемников, описывая, что данное сопротивление стало поворотным моментом в его жизни.

В сопротивлении на холме Кевир Кар бойцы продолжали сражаться, несмотря на травмы.

Мираз говорит, что до турецкой агрессии и нападения на Африне он все еще проходил военную подготовку в Африне. А 23 января, через три дня после начала турецкой агрессии в кантоне Африн, его отправили на холм Кевир Кар с 5 его товарищами, а затем оккупационная армия и ее наемники начали вести артобстрел холма и его окрестности снарядами и ракетами в дополнение к авиаударам турецкой авиации.

Он продолжил:

 «Как только мы прибыли в Раджо, нам было приказано ехать на холм Кевир Кар, занять там свои позиции и принять меры, чтобы избежать бомбардировок военных самолетов. Мы немедленно направились к холму, укрепили наши позиции как можно лучше, что бы не быть замеченными турецкими беспилотниками. Снаряды время от времени тянулись к холму и падали на его окраины, а некоторые из них сверху, но мы защищали себя в окопах. На второй и третий день нашего присутствия на холме, обстрел усилился, и мы заметили интенсивные движения оккупационной армии и наемников вдоль границы. Мы поняли, что они готовились к атакам, поэтому мы готовились к конфронтации, и заняли наши позиции в разных частях холма, чтобы противостоять атакам. На четвертое утро в 06:00, они начали наступление на район и, в частности, нацелились на гору. Количество нападавших на холм составляло около 35 турецких оккупантов и наемников, поддерживаемых артиллерией и танками. Они двигались к холму группами и прятались среди деревьев и скал, окружающих холм. Но мы знали о них и следили за их движениями со всех сторон, а когда они приблизились к холму, мы начали противостоять, и мы открыли огонь на поражение. Между нами и нами разразились столкновения.

Они больше не могли двигаться, поскольку мы держали на прицеле всех, кто двигался. И большое количество лесных деревьев, посаженных на холме, помогло нам перейти от одного пункта к другому, и раскрыть позиции атакующих наемников. Турецкие наемники больше не могли продвигаться или отступать, потому что они попадали в наши цели, и мы были способны контролировать любое их движение. Столкновения продолжались более часа, в течение которых истребители турецкой авиации бомбили холм несколькими рейдами, но никто не пострадал. Мы продолжали отражать нападение, и мы убили многих нападавших ».

Мираз добавил: «Пока я, стоя за деревом, стрелял по наемникам, прячущихся за скалой, мне казалось, что кто-то прожег мою правую руку сигаретой. Я попытался нажать на курок своего оружия, но мой палец не ответил. Я чувствовал, что больше не могу контролировать свою руку. Я сел за дерево и осмотрел свою руку, и понял, что две пули попали мне в руку. Мой товарищ Тофан заметил, что я получил ранение, и он поспешил ко мне на помощь, и попросил меня встать и отступить, чтобы перевязать мою рану. Он помог мне. Я немного вернулся, сел за скалу и попросил Тофана вернуться, чтобы поддержать наших товарищей, сказав, что я сам перевяжу свою рану. Я вытащил из кармана кусок ткани и привязал свою рану, чтобы остановить кровотечение, и со временем я почувствовал, что боль в руках увеличилась, и я посильнее затянул ткань, чтобы облегчить боль.

Я посмотрел из-за скалы на своих товарищей. Я увидел, как они продолжали сражаться со всей силой, и боец Тофан говорил другому бойцу, чье имя было Чакдар, чтобы тот занял мое место. Я не мог молча наблюдать, как мои товарищи отражают эту жестокую атаку. Я взял свое оружие левой рукой и вернулся на передовую. Мои товарищи пытались отговорить меня, что бы я отправился в деревню, и получил медицинскую помощь в наших медицинских пунктах, но я не двигался и решил продолжать сражаться одной рукой. Я тогда казал своим товарищам, что одной руки достаточно, что бы нажать на спусковой крючок, и снять давление с одного из точек моих товарищей.

 Затем я понял, что я не единственный раненый, который все еще сражался. Я почувствовал возбуждение и наплыв дополнительных сил. Я забыл про свою боль и рану, и продолжал сражаться с высоким моральным и боевым духом. Внезапно пули с вражеской стороны остановилось, и мы услышали только звуки некоторых ракетных снарядов, приземляющихся в окрестностях холма. Наши товарищи сказали, что они видели несколько тел наемников среди скал и деревьев, и никакого движения не было. В то время наши боеприпасы почти закончились, и осталось всего несколько винтовок легкого оружия и несколько гранат» .

В продолжение своей речи Мираз сказал: «После некоторого затишья на холме семь других бойцов подоспели к нам на подмогу. Они попросили товарища Тофана отправить раненых в задние деревни, сказав, что они займут позиции раненых на холме. Поэтому я пошел с остальными ранеными товарищами в сопровождении двух других бойцов к тылу. Примерно через 20 минут, на краю холма, нас доставили в ближайшую точку наших товарищей, и они оказали нам первую медицинскую помощь, а затем отправили нас в больницу «Аврин» для оказания медицинской помощи ».

6 бойцов убили 35 турецких солдат и наемников

Боец Мираз добавил: «После того, как мы прибыли в больницу Африна и получили лечение, мы услышали новости по телевидению и в Интернете. Помню, что мы тогда были удивлены, сама оккупационная Турция объявила, что 35 солдат оккупационной армии и ее наемников были убиты на холме Кевир Кар. Затем мы узнали, что мы уничтожили всех нападавших, так что их атаки прекратились. Но внезапным и забавным стало то, что турецкие СМИ утверждали, что они убили сотни бойцов YPG и YPJ на холме Кевир Кар, хотя в действительности на холме было всего шесть бойцов, и никто из них не погиб».

После того, как они не смогли занять холм, они использовали «напалм»

Боейц Мираз сказал в продолжение: «После того, как мы получили ранения, наши товарищи остались сопротивляться и не позволили оккупационной армии и ее наемникам продвинуться к холму, хотя турецкая оккупационная армия использовала все виды тяжелого оружия и боевые самолеты. После их неспособности занять холм турецкая оккупационная армия бомбила холм с помощью «напалма», который был запрещен на международном уровне, так как является зажигательным оружием, что привело к возникновению пожара на холме и его окрестностях. В результате несколько наших товарищей получили ранения и некоторые другие погибли. Турецкая оккупационная армия и ее наемники не могли занять холм, но прибегли к осуществлению авианалетов на холме» .

Мираз завершил свою речь словами: «Это сопротивление стало поворотным моментом в моей жизни, который научил меня, что сила воли и приверженность правой стороны и земли дают нам двойную силу, чтобы противостоять агрессорам, независимо от того, насколько сильное у них оружие, и насколько их численность превышает нашу. Я уверен, что в духе самопожертвования и искупления, которые есть у наших бойцов и граждан в Африне, Африн восторжествует. Мы обязуемся, во имя всех наших павших бойцов и мучеников, продолжать сопротивление на втором этапе «эпохального сопротивления Африна». Мы не успокоимся, пока не освободим каждое дерево и каждый камень святой земли в Африне ».

(СМ)

ANHA