Свидетели Эпохального Сопротивления (5)

ТОЛИН ХАСАН – ГАНДИ ЭЛЁ / АФРИН

Рассказ о войне в деревнях Шехурза и Каля

То Сопротивление Африна, которое сдерживало напор тысяч боевиков и современной техники, не имеет аналогов в современной истории. Идя путём полного самопожертвования, бойцы верили в успех сопротивления и становились сильнее, мстя за погибших товарищей.

Свидетельства бойца Женских Отрядов Самообороны, Агыри Хавар, - одна из историй, ставших легендой о героизме, проявленном в ходе первого этапа Эпохального Сопротивления Африна.

Сопротивление деревни Шехорза – первое испытание

Агыри делится с нами своими воспоминаниями о боях в деревне Шехорза районного центра Бильбиле. Для неё это стало первым испытанием, ведь девушка впервые попала в гущу боёв на передовой, где пришлось противостоять современной авиации, тяжёлой технике врага и тысячам боевиков.

2 Февраля, ставшее 13 днём с начала Эпохального Сопротивления Африна, группа бойцов направлялась к деревне Шехурза. "В этот день мы пробирались пешком по горам и долинам, то и дело прячась в камнях или под деревьями, чтобы хоть как-то укрыться от всевидящих беспилотных самолётов, постоянно круживших в небе. Наконец, оказавшись на месте, мы  вошли в Нижнюю Шехурзу ( их было две – Верхняя и Нижняя). В Верхней в этот час шли тяжёлые бои. Разделившись на 2 маленькие группы, чтобы легче прятаться от беспилотников, стали продвигаться к месту боёв. Там присоединились к товарищам, держащим оборону. Разрывы снарядов не прекращались ни на минуту, а турецкие военные вместе с боевиками, стараясь войти в деревню, лезли ото всюду. Нами было принято решение позволить им войти, чтобы оказаться на более близком от них расстоянии. Поэтому пришлось временно прекратить миномётный обстрел перед собой. Мы тоже меньше отстреливались, давая возможность им приблизиться. Одновременно мы выдвинулись в сторону их передовых позиций. Завязался бой с применением лёгких и средний вооружений. Потом в ход пошли ручные гранаты. Между нами оставался один дом или его стена. Нас было вчетверо меньше, чем боевиков и турок, но нам удалось выполнить задуманное и нанести им большой ущерб. Это было моим первым испытанием, давшим мне уверенность в себе. Впервые видя захватчиков так близко, я почувствовала силы противостоять им и заставлять их бояться меня. Они понесли большие потери, мы же не потеряли никого из товарищей."

Агыри продолжает: "Бой затянулся и был тяжёлым. Мы переместились в другую точку, заняв другой дом. Неожиданно упал товарищ, находившийся возле меня. У него шла кровь, что в начале очень испугало меня и привело в какое-то замешательство. Так я первый раз увидела раненого, не находя сил приблизиться к нему. Раненый позвал меня, попросил помощи. Его надо было перевязать. Я пришла в себя от его голоса. Собравшись в кулак и стиснув зубы, я всё сделала, как надо. Раненый товарищ попытался взбодрить меня, сказав, чтобы я не боялась, т.к. с ним всё хорошо, что мы продолжим вместе бить врагов.

Обработав и перевязав рану, я попросила его сохранять силы до прихода товарищей, которые более профессионально помогут ему. Но боец не слушал меня и продолжал вести огонь по врагам. Смотря на него, я заплакала, но постаралась, чтобы он не видел и присоединилась к нему. Через некоторое время выстрелы со стороны боевиков начали стихать. Добравшиеся до нас товарищи, сообщили, что захватчики бегут из деревни. Раненого взяли в тыловые расположения, где находилась медицинская точка, а мы остались для зачистки деревни. Среди разрушенных домов нам попались на глаза два убитых боевика, которых бросили их бежавшие подельники. За несколько часов нам удалось полностью освободить деревню."

Война с авиацией

Агыри Хавар рассказала о том, как после освобождения Верхней Шехурзы (Шехорза Жорин), прилетели самолёты и начали бомбить их: "Командование отдало приказ закрепиться в деревне, замаскироваться и подготовиться к обороне, т.к. стало известно, что турки вышлют к нам авиацию. Боевики бежали, поэтому бывшие среди нас специалисты заминировали все подходы к деревне, ожидая, что после авиации боевики вновь предпримут попытку захватить её. Занимаясь укреплением позиций, мы услышали приближающийся звук беспилотников и самолётов.

Началась бомбёжка. Одновременно пошли танки и начали взрываться звуковые бомбы. Внутри деревни и вокруг неё мы приготовились к обороне и начали отражать атаки. Перед началом ночи атака повторилась. На время бомбёжек мы покидали позиции и быстро возвращались потом. Подпустив врага поближе, мы с удвоенной силой начали сопротивление. Продвижение танков, турок и боевиков прекратилось. Один из танков выдвинулся дальше других и… подорвался на заложенной нашими сапёрами мине. Экипаж и боевики, находившиеся на нём, погибли. Мы вели огонь из миномётов,  ручных гранатомётов и автоматического оружия, чтобы сорвать наступление захватчиков.

Самолёты не прекращали свои налёты, бомбя дома и каждый двор деревни. Найти место, где можно было бы укрыться, стало очень трудно. Была одна пещера, которая использовалась, как медицинская точка. Там мы и укрылись.

Противостояние авиации продолжалось несколько часов. Потом командование отдало приказ выйти из Шехурза Жорин (Верхняя) и переместиться в Шехурза Жерин (Нижняя). Маленькими группами мы вышли из деревни и направились на прежние позиции. Там мы вновь закрепились.

Из захваченной боевиками Шехурза Жорин нас начали обстреливать ракетами. Мы ответили. Неожиданно рядом со мной разорвался один из снарядов, его осколком из моей ноги вырвало кусок и я упала. Бывший недалеко от меня боец по имени Азад перенёс меня в безопасное место и сделал перевязку. Он сказал, что сейчас же сообщит товарищам, и они заберут меня в мед. пункт. Но я отказалась, сказав, что рана не настолько опасна и я смогу продолжить бой. Азад не согласился, уверив, что бой есть кому продолжать. Итак, меня взяли в мед.пункт. А через короткое время я узнала, что Азад погиб. Было очень тяжело на душе."

Химическое оружие

Хавар продолжила свидетельствовать: "После нанесённого боевикам ущерба, захватчики вновь призвали авиацию, которая отбомбила Шехурза Жерин. Земля сотрясалась. Мы прятались в пещере. Ночью пришёл приказ отходить, чтобы не терять товарищей.

Нам потребовалась помощь, чтобы перенести раненых. Нам посоветовали поспешить, чтобы вышедшие на помощь товарищи успели вернуться до начала бомбёжек. Путь был трудным и проходил между валунами и под деревьями, чтобы скрываться от беспилотников. В этот день было очень холодно, сыпал мелкий дождь. Через несколько минут неожиданно нас накрыл странный запах, дышать стало трудно. Продолжать передвижение мы уже не могли. Мы распределились под деревьями. И вдруг я обратила внимание на товарища, бывшего рядом со мной. Его кожа опухла и сильно покраснела, покрывшись каплями пота. Он проговорил тихо, что, наверное, нас травят каким-то химическим веществом или газом. Дождь усилился, воздействие газа на нас уменьшилось. Постепенно мы пришли в себя и продолжили путь. Шли медленно из-за раненых. Я бессильно опустила голову на плечо идущего рядом товарища и так мы шли и шли.. . Через полчаса мы встретились с группой поддержки. Меня усадили в машину рядом с ранеными и отправили в санчасть."

Из Шехурза – в Киле

Боей Женских Отрядов Самообороны (YPJ), Агыри Хавар, вспоминает, что, будучи направленной в Африн с другими товарищами, её распределили в район Джендереса. Она говорит: "Командованием был организован мобильный отряд для проведения успешных операций. Я оказалась в числе его бойцов, как и хотела сама. В начале меня отказывались брать, т.к. я считалась новенькой среди других. Но я проявила настойчивость в желании мстить врагу за гибель товарищей и мирных граждан именно в рядах этой группы.

Отряду было приказано следовать в деревню Киле региона Джендерес. Мы прибыли туда и организовали точки для отражения ударов врага. 10 дней мы находились в деревне, делая успешные вылазки и нанося неожиданные удары по врагу. Боевики не могли ни на шаг придвинуться к деревне. И, как всегда, в безвыходных для себя ситуациях, они обращались к помощи авиации.

Ракетные обстрелы из тяжёлого вооружения и налёты самолётов практически разрушили всю деревню. Несколько товарищей получили ранения. Их вынесли вызванные для этого бойцы. Наша группа, состоящая из шести человек, осталась в деревне одна. Мы часто и быстро перемещались с места на место и нанося удары по боевикам. Но, прежде всего, мы скрывались от самолётов.

Мы пресекали многочисленные попытки боевиков прорваться в деревню. Их атаки становились всё более жёсткими. Нас буквально накрывало ракетами и миномётными обстрелами. Стало трудно найти укрытие. Мы воевали с сотнями боевиков и турецких военных, выдерживая авиационные атаки. Нами было решено пропустить боевиков в деревню, чтобы прекратить удары с воздуха и обстрелы из дальнобойных орудий. Боевики вошли в Киле. Началась битва, где мы шли на них грудью. В руках мы сжимали ручные гранаты. Боевики понесли большие потери.

Враг наступал с трёх сторон, загнав нас в окопы. Огонь вёлся отовсюду. Погибли 4 наших товарища. Остались я и ещё один боец. С помощью мобильного телефона мы смогли связаться с командованием, требуя поддержки. Нам было сказано, что товарищи пытаются прорваться к нам на помощь, но из-за бомбёжек не могут двинуться вперёд. Командование предложило нам отступить на задние позиции. Дом за домом, улица за улицей мы били и гнали боевиков. Они были уверены, что в деревне полно наших бойцов, поэтому не подходили близко. Командование предупредило, что в воздухе  - беспилотники. К вечеру было решено вывести нас из деревни. Вскоре мы подошли к прежним позициям.

Очень быстро, прячась в ущельях и среди деревьев, мы переместились на указанное нам место. И тут мы услышали голоса товарищей, звавших нас. Наконец, мы соединились и начали отходить по намеченному пути."

Боец Женских Отрядов, Агыри Хавар, прошла с боями много деревень и городков до самого Африна, где тоже держала оборону. В конце рассказа девушка сказала: "Оккупация не значит уничтожение или проигранной войны. Сопротивление Африна продолжается во втором своём этапе. Он продолжится до полного освобождения Кантона от захватчиков. Будут отомщены все Погибшие, раненые и народ Африна."

(km)

ANHA